Горячая жена генерального директора

Неофициальная часть мероприятия, наконец, по-настоящему началась. За общим столом атмосфера сразу же разрядилась. Переговоры были сложными, но теперь-то что? Договор заключён. Как говорится, «чернила уже высохли». Наш шеф Витюня – ну, Виктор Степанович, в смысле, но не после третьей стопки - сидел напротив Валерия Анатольевича – начальника бывших заклятых конкурентов, а теперь бизнес-партнёров. Ну как – партнёров… Крупная столичная компания… А у нас – мелкая провинциальная. Ну да, продаже контрольного пакета альтернативы уже не было. И это Витюня ещё дрался, как лев – для нас всех практически ничего, кроме бренда, не меняется…
Кроме того, что главным начальником всё-таки теперь становится этот самый Анатольич. Впрочем, сейчас он выглядит вполне мирно – седовласый представительный мужик под шестьдесят, дружелюбно улыбающийся… А вот его зам – Петенька, как успели его окрестить у нас – совсем другое дело: взгляд острый, но ничего не выражающий… На нём – в том числе и безопасность, да… И сам он откуда-то из соответствующих структур вышел. Вот его я бы поостерёгся… Хотя Анатольич ему, похоже, доверяет целиком и полностью.
А с другой стороны от новоявленного большого босса сидела она – официальная жена, попутно выполняющая какие-то служебные функции – то ли помощницы, то ли секретарши… Намного младше. Раза в два, наверное. Зовут Аида – отчество не запомнил. И в поджатых губах, накрашенных тёмно-бордовой помадой, в глазах разного цвета, в резкости манер читалось одно: первостатейная стервозность. Нет-нет, смотрела на окружающих новых сотрудников она с должным светским интересом, но периодически её полные губы сжимались в тонкую линию… Чем недовольна-то? Договор вроде как вполне им выгоден. Или она тут только как украшение стола, до проблем мужа ей дела нет?..
Вот она опять скривила на миг рот – как раз, когда Анатольич, склонившись к Петюне, что-то шепнул тому на ухо, после чего даже твердокаменный зам рассмеялся. И сразу успокоилась, приняла вполне непроницаемый вид. Серый деловой костюм очень этому способствовал. Юбка, правда, коротковата – ближе к мини, чем к миди, но всё равно вид очень официальный. Я ещё раз её оглядел, насколько это было возможно за столом: пепельные волосы – длинные, но уложенные в нейтральную причёску, грудь размера третьего или четвёртого под нейтральной серой тканью (никакого декольте!), тонкие изящные пальцы – с парой колец с меленькими камушками – и именно потому ясно, что это далеко не стекляшки… Острый высверк её ответного сине-зелёного взгляда заставил меня выронить вилку – я еле успел её поймать возле самого пола...
И вот тут она, похоже, так же осторожно стала разглядывать меня… Интересно, будто даже успокоилась наша стервочка. И что интересного-то? Примерно её ровесник или чуть старше, для официального приёма разорившийся на новый костюм как бы не впервые в жизни – айтишникам не положено ходить при полном параде, коллеги не поймут… Мелкий служащий в фирме её мужа – ну да, и в её фирме тоже, раз сама Аида помощница генерального или кто она там? Моё и её служебное положение просто смешно сравнивать… Впрочем, я-то добился своего положения собственными талантами, а не так, как она!..
Я зря так разнервничался – проклятущая вилка снова выпала у меня из рук – я опять нырнул под стол, но поймать не успел – она звякнула об пол и отлетела чуть вперёд. Я постарался высмотреть её, и…
Против воли бросил взгляд туда – в ту сторону, где с одной стороны от тёмно-серых брюк Анатольича виднелись чёрные полувоенного типа штаны Петеньки, а с другой… Голые коленки Аидочки. Она их плотно сжала. И прикрыла рукой. С оттопыренным средним пальцем – и знак этот явно предназначался мне!
Вылезая, я долбанулся затылком о столешницу. Ах ты, дрянь! Вообразила, что я и первый раз, как школьник, под стол залез только для того, чтоб узнать цвет твоих трусов?! Да сдалась ты мне!.. – Я реально был вне себя от возмущения.
Она же выглядела всё так же непроницаемо, но, такое впечатление, на этот раз подавляла усмешку… Да и взгляд стал уже не то, чтобы не стревозный… но ещё и слегка развратный. С ироничным таким намёком. Она облизнула ложку. Розовый язычок мелькнул между белыми зубками и сочными губами с тёмной помадой всего на миг… Но вот этого меня уже торкнуло всерьёз – в штанах вдруг стало тесновато.
Ах ты… Да я… И вот тут я понял, что мне действительно стало интересно – а какого же цвета носит бельё эта ухоженная фифочка?
А ведь… Но я и правда ничего такого и в мыслях не держал, когда полез под стол… Но вот она-то, значит, считала, что я мог подумать об этом. Потому и ошиблась. Выдала желаемое за действительное. Так, значит, ты хочешь этого? Подсознательно – но хочешь?!.
И тут объявили смену блюд.
Витюня с половиной наших отвалили курить. Анатольич с Петенькой на пару быстро скрылись с глаз. Аида же, очевидно, отправилась в туалет. Но, увидав возникшую очередь из нескольих более расторопных дам, направилась к выходу… Ну да: на других этажах пятиэтажного офисного здания не было банкетных залов, но туалеты-то имелись?
Я осторожно двинулся за ней… Осторожно, но быстро. И успел понять, что она поднялась не на один, а не два этажа на всякий случай. Что ж – значит, я тоже успею сходить в сортир...
На её этаже было темно. На дворе хоть и тепло, но всё-таки сентябрь, смеркается рано. И, похоже, свет отрубили внизу, на вахте, здесь его уже не включишь… Тем лучше.
Я встретил её на лестнице…
Она откровенно насмешливо посмотрела на меня… и вдруг её взгляд смягчился. В свете полной луны, льющемся из окна, она выглядела особенно замечательно:
- И что ты мне хочешь сказать, Вячеслав? – иронично, но не стервозно, а неожиданно мягко спросила она.
Я постарался улыбнуться в ответ с тем же выражением:
- Тебе показалось. Я вовсе не специально… Но мне нравится ход твоих мыслей. Твоё подсознание выдаёт тебя…
Я взял её за руку – и почти затолкнул обратно на этаж. Вот это, пожалуй что, был уже смертельный номер. Если бы я просто поссорился с новым начальством , меня бы максимум уволили – но найти работу айтишнику и мозгами дело не особо трудное. Но вот приставать к жене генерального директора – уже совсем другое дело…
Её губы раздвинулись в двусмысленно-ироничной улыбке:
- И что дальше?
Никаких признаков страха или даже недовольства… Ну, мы же оба всё понимаем, да?
Я просто взял её в охапку и посадил на подоконник. Приник к её открывшимся губам – но она вдруг попыталась прикусить за губу меня. Больно вообще-то!
Я недовольно высвободился – а она тихонько рассмеялась. Ах так?
Я решительно расстегнул её пиджачок – или как там он называется – и верхние пуговицы на блузке. Ещё мгновение – и обе её груди, нереально белые в лунном свете с темно-красными, почти чёрными вершинами, оказались в моих руках. Я сжал уже давно напрягшиеся соски – чуть сильнее, чем было нужно – чтобы отомстить за укус. Она порывисто вздохнула, но послушно приняла «наказание». Я, удовлетворившись её видимым раскаянием, втянул один сосок в рот и, осторожно взяв его зубами, стал дразнить языком. Левая рука тем временем рука не забывала про второй, а правая уже залезла под юбку…
Киска Адочки уже была влажной. Даже очень – когда я нащупал бугорок клитора, обилие смазки стало мешать – пальцы постоянно соскальзывали. Ладно, тогда – по-другому! Я опустился на колени и стянул с неё трусики – Аида привстала, чтобы мне помочь. Снова села на подоконник, призывно раздвинула колени…
Я сжал ладонями её ягодицы – и присосался ртом к киске. Вот теперь-то клитор от меня никуда не убежит! Жена генерального судорожно вздохнула – и, в такт движениям моего языка – вокруг, потом вверх-вниз – стала совершенно по-бабьи охать. Минуты через три она стала натурально дрожать – а её оханье и стоны, уже почти крики, наверное, были слышны и этажом ниже – какое счастье, что мы поднялись на два!
Наконец, она резко выдохнула – и забилась в оргазме, сжимая мою голову между ног и сотрясаясь всем телом…
Чуть придя в себя, она будто истерично хохотнула – и с милой улыбкой сказала:
- Ты врёшь, Славик… Это ты хотел меня… Пялился весь вечер. Искоса – но пялился. Думаешь, незаметно было? Ты настолько хотел меня, что просто вынудил обратить на тебя внимание… Ложечки-вилочки – это уже твоё подсознание работало…
Да она подкалывает меня! Я вполголоса воскликнул:
- Даа??? А то, что было пять минут назад - это ты так «не хотела», значит?! – и снова сжал её соски.
Она ответила улыбкой превосходства, в которой на миг проступила именно та стервозность, которая… Которая – чего уж тут – и заставила меня пялиться на неё весь вечер!

Насладиться моральной победой я ей не дал: через минуту сначала осторожной, а потом всё более активной стимуляции груди и киски она завелась снова. Ну, тут я уже не стеснялся – снял её с подоконника и, прижав к стене, вонзил член сразу и на всю глубину. Размером меня природа не обидела, но ни оха, ни стона на этот раз Аида не издала: только резко выдохнула – и обхватила меня ногами, полностью доверившись моим рукам. Я теперь держал её на весу – вернее, прижимал к стене. Нет! Я яростно вбивал её в стену, реально опасаясь ей что-нибудь сломать. Но она, снова набрав темп, умудрялась даже подмахивать, двигаясь мне навстречу. Пепельные волосы её растрепались, зубки кусали роскошные губы, а глаза… В глазах отражалась полная луна, заглядывавшая в окно нашего этажа. И в какой-то миг… Я вдруг понял, что не просто хочу её. Вот правда: я уже не хотел кончать слишком рано, чтобы получше запомнить её лицо…
И в итоге она опять умудрилась кончить раньше меня. Забилась, как рыба на крючке, задышала, тщетно стараясь сдержать стон-крик… Потом, перестав содрогаться, она сползла по стене вниз – и приняла мой стоявший как палка член, весь в её смазке, своими восхитительными губками – помада теперь казалась полностью чёрной. Теперь уже я, потеряв контроль над собой, накрутив её волосы на кулак, трахал её в этот прелестный и иногда много болтающий ротик… Наконец – подкатило: я думал, она захочет проглотить – или, наоборот, отстраниться, чтоб не запачкаться, но нет – Адочка приняла сперму на лицо, смотря на меня снизу вверх взглядом покорной самки – тоже, похоже, извинялась так за подколку между первым и вторым разом…
Я сам завёл её в туалет и одноразовым полотенцем стёр сперму с лица… Она приводила себя в порядок при свете фонаря сотового телефона, когда я решился и спросил:
- Что, нечасто Анатольич радует?..
Она искривила губы в недовольной усмешке:
- Он голубой.
Ох… Это многое объясняет!
- И что, совсем тебя не…
Аида пожала плечами:
- Я его возбуждаю не больше, чем он сам, к примеру, тебя. А вот Петька – совсем другое дело...
Я ошарашенно молчал. Аида, склонив голову набок, продолжила:
- Кто мы такие, чтоб судить их? Они стали любовниками ещё до моего рождения.
Угу. Понятно.
- А у тебя есть кто-нибудь?..
Она невесело хмыкнула:
- А что? Похоже на то, разве? Нет, только случайные связи. Это – можно. А вот постоянные отношения… В целях безопасности Петька не разрешает.
Застёгивая ей блузку, я сосредоточенно думал – где-то с полминуты – и решился:
- А у вас в московской штаб-квартире нет случайно вакансии штатного айтишника?..
Она, причёсываясь перед зеркалом, уже без какой-либо иронии в голосе спросила:
- А рискнёшь?
На миг я вспомнил зоркий, но ничего не выражающий взгляд Петеньки… Но его сразу заслонило лицо Аиды – с растрёпанными волосами, закушенной губой и луной, отражающейся в глазах разного цвета. И, подавив колебания, я подал ей руку и ответил:
- Обижаешь…